Штирлица бил озноб. Озноб служил в Гестапо.

Гестапо обложило все выходы, но Штирлиц вышел через вход.

Впопыхах Штирлиц оставил секретные документы. На следующий день в Попыхи нагрянуло Гестапо.

Штирлиц в миг выпрыгнул в окно. "МИГ" взревел и скрылся в облаках.

Штирлиц топил печку. Через час печка утонула.

Штирлиц шел вразвалку. Он не знал, что "Развалка" закрыта.

Штирлиц шел по лесу и увидел голубые ели. Штирлиц подошел поближе. Голубые разбежались.

Штирлиц шел по лесу и увидел голубые ели. Когда он возвращался, голубые уже пили.

Встретив гестаповцев, Штирлиц выхватил шашку и закричал: "Порублю!" Гестаповцы скинулись по рублю и убежали.

Штирлиц овладел собой и вскоре уснул.

Штирлиц лег в постель и, немного спустя, уснул.

В комнате воняло. Штирлиц вошел в комнату. Воняло больше никто не видел.

"Трогай," - сказал Штирлиц шоферу. Шофер тронул и Штирлиц поехал.

Штирлиц порол чушь. Чушь отчаянно визжала.

Штирлиц пришел к выводу. Но Вывода не оказалось дома.

Штирлиц был извращенец. Поэтому во Вращенцах ему поставили памятник.

Штирлиц бросил пистолет в карман. Карман увернулась.

Штирлиц сидел в машине. А в это время в бункере глубоко под землей Гитлер оттягивал свой конец.

Штирлиц сунул вилку в розетку, но ему тактично намекнули, что из розетки едят ложечкой.

Штирлиц второй час шарил по Вене. Но то ли игла была толстая, то ли состав не тот - кайфа не было.

Штирлиц стоял настороже. Вдруг сторож выпрямился.

Штирлиц почувствовал запах гари. И действительно, из-за угла вышел Каспаров.

Штирлиц шел по Берлину и увидел проституток. "Недосуг," - подумал Штирлиц.

Увидев стреляющих вперемешку офицеров, Штирлиц расстроился. Ведь Перемешка была его агентом.

Мюллер ворвался в кабинет в тот момент, когда Штирлиц читал шифровку из центра. Но Мюллер, не обратив на Штирлица внимание, схватил со стола газету и выбежал из комнаты. "Пронесло", - подумал Штирлиц. "Что б тебя так пронесло", - подумал Мюллер.

Штирлиц тешил себя надеждой. Надежда тихо повизгивала.

Штирлиц увидел на деревьях набухшие почки. "Опять Мюллер кого-то мучает", - подумал Штирлиц.

Штирлиц по ночам любил храпеть. Но Храпеть не любила Штирлица.

Над головой Штирлица весь вечер свистели пули. Так бывало всегда, когда живущий этажом выше Зигфрид Пуль приглашал к себе родственников.